НАФТАЛИН

Зима 1980 год, Киев, Украина, СССР. Мощно сказано – СССР. Мы все тогда были гордые дети этого глобального ужаса под названием – СОВОК. Хоть Киев и был крупный столичный город, но все равно, жили все так как везде. Вот и наш двор ничем не отличался от многих других. Ну, по крайней мере мне так кажется. Но все же была какая-то изюминка,  и сейчас 40 лет спустя хочется дотянутся и схватить, сесть, или просто дотронутся до нее – она ведь такая сладкая. Вы спросите какая, так я вам таки скажу (как говорили в Одессе). Вот, например, Дора Львовна, которая жила в единственной в нашем доме коммунальной квартире. А вы спросите почему единственной? А потому что вредность это наше, это национальное. Когда предлагали расселить, так «НЕТ», «НИ ЗА ЧТО»! Ну вот так и жила со своей мамой и очень милой украинской семьей. По-моему, Доре Львовне на тот момент уже было за 75 и маме где-то под 95. Она очень часто просила нас с Лешей сходить за хлебушком или принести чего из магазина по пути. Ну, мы и не отказывали, за что получали «ириску» или еще чего. И все это было 40 лет назад!

Утром я выходил из своего «парадного» и направлялся в соседнее в квартиру номер 1. Там жила семья Гарвилей, ну или Майблюм. Впрочем, какая разница? Не в фамилии дело. Там жил мой дружбан, Леша, и это главное. Мы знали друг друга с пеленок.

Понедельник, Школьный день, Утро, Звонок, суета! Тетя Поля торопится на работу, дядя Славик ждет пока прогреется машина (да, да прогреется), ведь Запорожец должен прогреться, иначе не поедет. А тем временем Леша на кухне доедает манную кашу с котлетой. «Мишка привет, может доешь, а то я не могу», говорит Леша. «Ну ладо, только без каши», ответил я. Леша - «А что с ней делать?»  «А!», и каша летит из тарелки за окно на первом этаже. Вот только беда, не добросили, и каша потекла по окошку. Ну да ладно, побежали! И мы пошли в школу. Путь был не длинный и мы говорили, о чем попало, каждый день, ну если не каждый, то почти каждый. По дороге встречали друзей и шли веселой компанией.

Школа

А что говорить, обычная Советская школа, но как я уже говорил, во всем что было есть какая-то изюминка или вишенка, или еще чего. Да какая разница, просто это наше прошлое, это наше детство. Вот не помню, но, по-моему, в 4 классе на перемене прибегает Леха и говорит: «Пошли, скорее». Я - «Куда?». И мы бежим по лестницам на первый этаж. А там, братья Овчаровы. Ну если спросите сейчас, то я скажу: «Это просто были две бешенные собаки в человеческом обличьи». И понеслась, школьная драка. Я, Леша, Левитский (в стороне) и они – «Овчаровы». Ну что, пиздюлей мы им надавали. По-моему я их разбросал по углам. Вот не помню если этот конкретный эпизод был связан с антисемитизмом. Кстати, у нас в школе в учительском журнале писали национальность родителей и поэтому все было ясно. Например,: Василий Цепкин – Русский. Мать : Инна Николаевна Розенблюм, еврейка. Отец: Цепкин Евгений Маркович, Русский.    «как-то так». Ну в общем конспирировались как могли.

Битлз

Сказать, что Битлз произвел на нас влияние, это ничего не сказать. Леша занимался в муз. Школе по классу Скрипки. Кстати, это пиликанье слышали все. Каждый день после школы из квартиры номер 1 доносилось оно, пиликание на скрипке. А почему Битлз? Да потому что, мы советские дети слушали их и офигевали. Да, на пластинках! Ну конечно, слушали Карл Гот, Поль Мариа и Арабески, но Битлз, это было просто что-то! Кстати, у Леши дома была классная коллекция пластинок. Я лично брал послушать много чего. Леша никогда не отказывал. Вообще, это был добрейшей души человек. Наверное его доброта была комбинацией особого генотипа и воспитания от его Деда – Геннадия Майблюм. Он мне очень много рассказывал о нем. Да я и сам видел как Дед приезжал из-за города чтоб побыть со своим любимым внуком. Это был человек с очень добрым лицом, прошедший войну, потерявший своих близких, но не веру в будущее. Он пострадал, как многие евреи, жившие на территории Украины и Польши. Если мне память не изменяет, то он говорил только на идиш и польском пока не попал в Киев после войны.

Ну так вот, Битлз! Тетя Поля, вроде пробила нам «ансамбль» в ЖЭКе, в котором она работала администратором, ну хорошо - Директором. Это просто фантастика, свой ансамбль! А кто в нем будет? Ну, Леша конечно! А я? У меня толком муз. образования -ровно ноль! Тоже не проблема, взяли уроки по гитаре с Лешей вместе. Тетя Поля, слава Б-гу организовала. Спасибо ей! За лето подтянули нас чтоб мы могли кое-что играть. А кто на «Йонике»? А почему слово такое – «Йоника»? Ну конечно – Денис Кулачинский. Денис занимался по классу фортепиано. А кто на ударных? Ярик? Ну да, он занимался по классу «клавесин» или что-то в этом роде. Короче нас четверо, и у нас свой ансамбль! Все как в песне : Ударник, соло ритм и бас, ну и конечно Йоника. А как мы назовемся? Это ведь так важно! И после долгих разговоров и СМС переписок (шутка), мы решили назваться «Андромеда». Сразу сделали страничку на ФБ и в Инстаграме (шутка). Вот помню историю с инструментами. Все что вы видите это болгарского производства. В то время достать такое было не просто. Но по безналичному расчету и наличных связей, тетя Поля таки смогла пробить нам классные инструменты. И понеслось! Дядя Костя, наш руководитель, проводил с нами репетиции 2-3 раза в неделю. Было весело и тяжело так как мы учились играть вместе, да еще и не простую для нас музыку. Дядя Костя любил Джаз, и мы страдали…. Это сейчас я понимаю какая важная основа была заложена в нас, спасибо ему. Разучивали Антонио Карлос Джобим, Стиви Вондера, Давид Брубек, и т.д. Ну и конечно пели, и играли советскую попсу. Леша наверное был самым талантливым в Андромеде. Он быстро освоил соло и ритм гитару. Мы просто кайфовали когда у нас получалось создать эту магию под названием – Музыка!

 

Отлив

Андромеда продолжалась почти 4 года, и мы много выступали. ВДНХ, Дворец Пионеров, всякие там Дома Культуры и т.д. Кстати в какой-то момент наш коллектив разросся до 7 человек. У нас даже были юные девочки – Вокалистки – Юля Махновец и Ира. Кстати вот история. 199х год, New York, Manhattan, я возвращаюсь от клиента в гостиницу и на переходе дороги кто-то меня окликнул: «Миша, это ты?» Я не узнал, но что-то мне сказало – «это из юношества». Это была та самая девочка, Ира которая пела «Люси» с нами в 80х. Слово за слово, разговорились, посидели, попили кофе и все. Как-то после концерта помню, как мы все сели на Юру, а он в этот момент играл на трубе что вызывало массу смеха и тревоги у Юры, особенно в тот момент когда он пукнул. Мы много смеялись.

 

Сейчас я понимаю, как важно было все то. Лично меня кроме музыки это научило не боятся сцены, давать презентации на 5000 человек в будущем, учить слова, речи и т.д. В общем это была наша юность. В начале 90х начался отлив, и Леха с семьей уехали в США. Началась новая жизнь и первое время мне лично было не до музыки. Но Леха не останавливался. Насколько я знаю он сколотил банду в Детроите и лабал по барам.  Виделись мы не часто, но все-таки виделись и общались по телефону почти каждую неделю.

 

-   Сорок Пять -

 

Ты, наверное, ищешь меня?

Хотелось бы верить...

Но часы, в суматошном прощании

Забыли мы сверить...

Ходим по кругу

С последней надеждой найти

В бренном мире друг друга

И с этого круга сойти...

Время ведёт за собой –

Не мы выбираем

Только смотрим с печалью наверх

Завидуя стаям...

Миша. Март 2020.